Внеплановое

[dia-mress]

Ну вот зачем я это делаю, а? Мало мне возни с "Призрачным Странником"? И с фанфиком, который уже год не могу дописать? И со всеми остальными великими замыслами из серии "как только руки дойдут..."
Так нет же, наткнулась на англофанфик "The Wreck of the Aurora Borealis" и не удержалась - перевела кусочек. Спок и кошки - это какая-то магия. Или год Кошки уже начинает влиять на меня?


Клякса
(отрывок из "Крушения "Северного сияния", автор Кэти Герман)

...
"Галилео" пересек границу сияющего облака.
Сулу повёл шаттл вокруг прямоугольного выступа, который мог быть частью более сложной конструкции. Точнее сказать было трудно. Повсюду парили обломки чёрного и серого металла, словно кусочки тёмного шоколада в небесном коктейле из жёлтого молока. Золотая пыль светилась и гипнотизировала. Она кружилась бесконечными вихрями, словно на пути шаттла один за другим раскрывались золотые занавесы.
У Маккоя закружилась голова, и он был вынужден отвернуться.
Спок не поддался этим чарам. Он равнодушно обдумывал молекулярную структуру золотой взвеси, пока они плыли сквозь неё. Ему никогда не пришло бы в голову смотреть на золото как на некую ценность. Оно было инертным. Оно было безжизненным. Оно было тем, чем было, - и только. Жизненная форма, обнаруженная в капсуле, интересовала его куда больше. Ему не терпелось увидеть, кого они там найдут.
Только одна капсула уцелела среди обломков, и биосигнал исходил именно от неё и становился всё сильнее по мере того, как они приближались. По пути они миновали несколько других капсул, смятых и разбитых, и старались не заглядывать в них, когда те зловещими тенями проскальзывали мимо шаттла. Почему-то им казалось неподобающим делать это.
Сулу искусно пристыковал шаттл к уцелевшей капсуле, Спок стал настраивать переходной шлюз, а Маккой, ворча, принялся торопливо собирать свои медицинские принадлежности.
- Один Бог знает, в каком состоянии находится это бедное существо, - пробормотал он себе под нос и поднял взгляд на Спока. - Как давно это случилось?
- Катастрофа, доктор? - уточнил Спок, ожидая, пока давление в шлюзе уравняется. - Четыре целых семьдесят три сотых стандартных дня назад.
Маккой невольно вздрогнул. Кроме возможных физических повреждений, врачам всегда приходилось иметь дело с эмоциональными травмами. Он знал, что существа, длительное время пробывшие в спасательных капсулах, нередко сходили с ума от этого одинокого блуждания в бесконечной чёрной пустоте космоса, прежде чем к ним приходила помощь. И не одна нечастная жертва выживала в межзвёздной катастрофе лишь для того, чтобы после самой свести счёты с жизнью.
Спок серьёзно кивнул Сулу и Маккою, открыл шлюз и осторожно заглянул в открытый люк капсулы.
- Пусто, - вслух сказал Сулу, едва заглянув внутрь; одно-единственное слово вместило всю тяжесть их разочарования.
В пределах прямой видимости не было ни головы, ни ног. Они сгрудились на коленях возле люка, пытаясь заглянуть дальше вглубь капсулы. На "Северном сиянии" были только одноместные спасательные капсулы, каждая размером чуть побольше гроба.
Из недр тесного ящика раздался жуткий вопль.
Сулу достал фонарик и направил его на звук. В отражённом свете блеснули два жёлто-зелёных глаза. Существо ударило хвостом и снова мяукнуло.
- Разрази меня гром! - выдохнул Маккой - Это кошка!
- Чёрт, - упавшим голосом прошептал Сулу.
- Это не разумное существо, мистер Сулу, - сказал Спок, поднимаясь на ноги и возвращаясь к приборной панели шаттла, - но, тем не менее, это жизненная форма, и в данных обстоятельствах мы едва ли можем рассчитывать на что-то большее.
Маккой наблюдал, как старший помощник вызывает "Энтерпрайз" и докладывает им о находке. Доктор знал, что никто не разочарован этой находкой больше, чем сам вулканец, хотя тот ни за что не признался бы в этом.
- Он выглядит чертовски хорошо для корабельного кота, - сказал Маккой, снова заглядывая в капсулу и пытаясь смотреть на вещи позитивно. Зачастую корабельные кошки добывали себе еду, охотясь на паразитов в грузовых отсеках да выпрашивая объедки на камбузе. - Я встречал некоторых - тощие и страшные, просто жуть, а этот вполне откормлен и ухожен. Видно, о нём хорошо заботились.
- Настолько хорошо, - задумчиво сказал Спок, возвращаясь к ним, - что животное было посажено в капсулу и спасено, в то время как владелец встретил смерть без малейшей надежды для себя самого.
Маккой привстал и взглянул на погрустневшего вулканца.
- Я не думал об этом, - тихо сказал он.
Они опустились на колени и снова заглянули внутрь. Кошка была чёрно-белой и щеголяла роскошными усами; размерами она скорее походила на котёнка, но точнее сказать было трудно, поскольку она решительно забилась в дальний конец капсулы и не собиралась вылезать. Никакие словесные увещевания или блестящие медицинские инструменты не могли выманить её поближе ко входу в шаттл, и после десяти минут уговоров кошка начала выказывать явные признаки раздражения: ушки у неё прижались, хвост задёргался, шерсть встала дыбом.
- Судя по всему, - сказал наконец Спок, вставая и выпрямляясь вместе со всеми, - одному из нас придётся извлечь кошку физическим путём.
Стоя в кругу, все трое молча переглянулись.
- Поскольку она, очевидно, не реагирует на наши стимулы, - добавил вулканец после паузы.
Маккой скривился, когда из капсулы снова долетел истошный кошачий вопль.
Сулу откашлялся.
- У меня была кошка, - с опаской признался он.
- Очень хорошо, мистер Сулу, - сказал Спок, приняв это признание за желание стать добровольцем.
Сулу кивнул, сглотнул и принял из рук Спока мешок для сбора образцов. Встав на колени, он прополз в люк капсулы.
Трудно было понять, кто заорал громче: кошка или Сулу. Со всей возможной скоростью Маккой и Спок вытащили рулевого за ноги обратно в шаттл. Кошка шипела и завывала, словно бросая вызов любому, кто отважится ещё на одну попытку.
- Ох! - Маккой сочувственно поморщился, глядя на исцарапанное лицо Сулу, пока рулевой, шатаясь, поднимался на ноги.
- Моя кошка никогда так не делала, - ответил Сулу с болезненной гримасой.
Маккой уже копался в своей медицинской сумке.
- Надо было мне идти первому, Спок, - сказал он. - Надо было подумать об этом раньше. У меня есть такое снадобье, что она в два счёта вырубится и будет счастливо ловить мышек во сне.
Сулу осторожно пощупал рассечённую мочку уха.
- На вашем месте, док, я бы подумал дважды. Похоже, тут нужно ружьё со снотворным.
- Ради бога, парень! - ошеломлённо воскликнул Маккой. - Это же киска, а не разъярённый веганский титанозавр!
Он зарядил ампулу в инъектор и с ухмылкой показал друзьям.
- Смотрите, как это делается. Проще пареной репы.
Он присел на корточки и втиснулся в отверстие, не переставая сладко ворковать самым нежным голосом:
- Приве-ет, киса, ки-и-исонька! Да ты у нас самая краси-и-ивая кисонька на све-е-ете! Только посмотри-и-и на себя! Просто замеча-а-ательная киса! Уж, наверное, все кошки в квадранте тебе завидуют. Ла-а-апушка!
Спок и Сулу молча обменялись взглядами поверх ног доктора.
- А что я тебе дам? А я дам тебе ка-апельку микстурки, и ты скажешь мне спасибочки... Да, да, и сразу ляжешь баиньки, и проснёшься вся такая чистенькая и нарядненькая... И все твои подружки придут ко мне за этой микстуркой... и всё у нас будет хорошо-о-о...
Спок и Сулу снова обменялись взглядами, включая на сей раз и поднятые брови.
- И вовсе даже не бо-о-ольно...
Даже Спок вздрогнул, услышав леденящий душу вой, исходящий от самой "краси-и-ивой кисоньки в квадранте".
- Эй, эй, эй! Ты что? - куда только подевались сладкие посулы и ласковая болтовня? - Прекрати! Прекрати сейчас же! - И наконец: - Да вытащите же меня отсюда! Спок! Чёрт тебя дери! Вытащи меня скорее!
Они выдернули Маккоя из капсулы, и он рухнул им на руки. Спок перевернул его лицом вверх. Доктор самым непрофессиональным образом сунул в рот изодранные пальцы, а свободной рукой зажимал рассечённое веко.
- Чтоб тебя! - невнятно простонал он сквозь пальцы.
Спок тихо вздохнул и поднялся.
Маккой вынул пальцы изо рта и сел.
- Спок! Не ходи туда! - тревожно крикнул он. - Эта тварь бешеная!
- Это всего лишь испуганная земная домашняя кошка, доктор.
- И у неё космическое бешенство! Надо вернуться на "Энтерпрайз" за дополнительным оборудованием. Я бы сказал, что Сулу прав. Здесь нужно по меньшей мере ружьё со снотворным.
- Я согласен, мистер Спок, - добавил Сулу, потирая болезненный рубец на лбу.
Спок поднял бровь. Пару секунд он размышлял, не напомнить ли доктору о том, что это всего-навсего котёнок, а не разъярённый веганский титанозавр, но милосердно воздержался, глядя на правое веко Маккоя, раздувшееся вдвое против нормального размера. По мнению Спока, больше говорить было не о чем. Это была кошка. И он собирался её достать. Он отвернулся, не обращая внимания на протесты друзей, присел и заполз в капсулу.
Направив фонарик на цель своей миссии, Спок вынужден был признать, что кошка выглядит намного опаснее, если лежать лицом к ней в тесном гробу, где едва можно пошевелиться.
- Спок? Ты там живой? - окликнул его доктор.
Кошка изо всех сил распушила шерсть, вырастая на глазах, и вцепилась Споку в скулу. Невзирая на боль, вулканец остался молчаливым и неподвижным, и кошка - то ли осознав, что этот посетитель чем-то отличается от прочих, то ли почуяв родственную душу, - уселась на место и принялась невозмутимо и элегантно вылизывать переднюю лапку.


...
У капитана Кирка отвисла челюсть, когда люк "Галилео" наконец открылся, выпуская наружу пассажиров. Они выглядели так, будто вернулись с неудачной экскурсии на ножевой завод в Гинзу. Все трое были покрыты болезненного вида порезами и воспалёнными царапинами. Спок, казалось, пострадал меньше прочих, но даже у него на скуле остались жестокие зелёные отметины.
- Спок! Боунс! Что случилось?
- Она сопротивлялась при спасении, - просто сказал Спок, кивнув на кошку, мурлычущую у него на руках.
Сам Джим Кирк был заядлым собачником, но он не мог не признать, что кошка очень мила. Он потянулся к ней, собираясь одарить её официальным капитанским почёсыванием шейки. Это была ошибка. Тихая и кроткая с виду киска выгнула спину, зашипела и ударила лапой, и Кирк едва успел отдёрнуть руку от острых когтей.
- Похоже, Спок - единственный, кого она терпит, - сухо заметил Маккой. У него на языке вертелось ещё несколько ядовитых шуточек на тему неэмоциональных вулканцев и маленьких пушистых котят, и он уже открыл было рот, чтобы озвучить их; но при виде того, как его бесстрастный друг рассеянно гладит кошку по спинке - прямо как триббла, подумал Маккой, - желание поддразнить старшего помощника тихо испарилось.
- Ладно, вы оба, - проворчал он товарищам по спасательной операции, - марш в лазарет. Один Бог знает, сколько всякой заразной дряни водится на этих когтях.
Когда он протискивался мимо Спока, кошка нацелилась на него лапой.
- А потом мы проверим тебя, - рявкнул доктор, указав на неё пальцем, - даже если для этого тебя придётся связать!
Спок всем своим видом выразил глубокое отвращение к этой идее.
- В этом нет необходимости, доктор. Она будет послушной.
Маккой скептически взглянул на вулканца.
- Если я приму участие в процедуре, - добавил тот.
- От меня ты возражений не дождёшься. Ну, пошли.


...
Когда капитан вернулся на мостик, кошка - по всей видимости, освобождённая от инфекций, но не от высокомерия - расположилась в командирском кресле. Кирк обнаружил, что она уже освоилась, как у себя дома, и ясно дала понять, кого она согласна терпеть, а кого на дух не выносит. В частности, она не выносила капитана Кирка. Она также ненавидела Сулу и Чехова. Некоторую благосклонность она проявила к Ухуре - или, может быть, к её серьгам; в этом они не были уверены, - и ей понравился голос Скотти из интеркома. Но всем было ясно, что кошка принадлежит Споку, и капитан вместе с остальным персоналом мостика в тихом изумлении наблюдали, как старпом, обычно строгий и даже брезгливый, позволяет кошке запрыгивать к нему на колени и расхаживать по перилам мостика за его спиной.
Джим знал, что кошке здесь не место. Он знал, что её надо запереть в лаборатории до прибытия представителей корпорации GGD. Животное принадлежало кому-то из экипажа "Северного сияния", и его должен был приютить кто-то из родственников погибшего. Но было нечто завораживающее в том, как ластилась кошка к Споку и как непринуждённо Спок принимал эти знаки внимания, и капитан понял, что не в силах отдать приказ о высылке.
Он всегда втайне подозревал, что его вулканский друг был отчасти кошачьей породы.
- Как мы её назовём? - спросила Ухура позади него.
- Капсула, - предложил Сулу. - Или Сияние.
- Золотинка? - сказал Чехов, указывая на обзорный экран.
- Спок, - сказал капитан, - она, кажется, признала тебя хозяином. Может, найдёшь для неё подходящее вулканское имя?
Научный офицер повернулся на стуле, и кошка, пристроившаяся на перилах, приняла это за приглашение и без колебаний забралась к нему на колени. Вулканец ласково и твёрдо взял мордочку кошки в ладони и вгляделся в её черты. Белые пятна. Чёрные пятна. Прямо под усами - чёрная отметина.
- Клякса, - серьёзно провозгласил он к вящему удовольствию всех присутствующих.
И всего через час капитан случайно подслушал, как бессердечный Чехов обсуждает с Сулу разнообразные способы заманить Кляксу в ближайший шлюз с помощью одной из серёжек Ухуры.


--------------------------------------------------
(фотошоп сопротивлялся...)