Hailing frequencies open, sir-r-r-r-r...
Глава 6, Глава 7, Глава 8ГЛАВА 6
Запах, пропитавший воздух в лаборатории аутопсии, заставил желудок Кирка протестующе сжаться. Зрелище тоже оказалось не из приятных. Бесформенные куски органики, плавающие в пробирках для сбора образцов, к счастью, не поддавались опознанию и потому не вызывали отторжения. Зато от вида того, что было разложено на анатомическом столе, замутило бы даже опытного таксидермиста.
Собрав волю в кулак, капитан заставил себя сосредоточиться на научной стороне вопроса.
- Конечно, это лишь примерная реконструкция внешнего облика, - пояснил лейтенант Стивен Фрейзер, помещая на стол последний фрагмент - оторванную стопу. - Мы ведь не нашли ни одного целого тела.
Неудивительно. От торгового корабля остались лишь искорёженные обломки и брызги расплавленного шлака.
- Но это не френнийцы и не клингоны? - настойчиво спросил Кирк.
- Не-а.
В повседневном общении ксенобиолог не чурался разговорных оборотов. Нудным и путанным научным стилем он изъяснялся только на бумаге. Как говорил Маккой - "типичный продукт марсианской образовательной системы".
При мысли о главном хирурге желудок капитана снова изъявил протест. Стойко игнорируя предательское поведение своего организма, Кирк придвинулся к столу, чтобы получше рассмотреть их таинственного врага.
Отделённая голова была самой большой и хорошо сохранившейся частью этой жуткой анатомической головоломки. Пребывание в вакууме удивительно мало повлияло на неё. У любого гуманоида экстремально низкое давление вызвало бы обширные подкожные кровоизлияния, но эластичная кожа этого существа осталась неповреждённой и сохранила синевато-стальной цвет. Большие ясные глаза были защищены прозрачным третьим веком. Фрейзер полагал, что их ядовито-красный цвет был естественным, а не возник вследствие баротравмы. Чёрные жёсткие волосы черепного гребня вызывающе топорщились, и лишь безвольно раскрытый клюв выглядел как уступка неумолимой смерти.
Массивная голова предполагала наличие такой же массивной грудной клетки, но в центре стола находилось лишь несколько кусков клейкой оранжевой субстанции, разложенных в случайном порядке. По обе стороны от них были выложены части конечностей, образуя подобие прямоходящей, двуногой и двурукой фигуры. Имелись также одна стопа и одна кисть руки - и та, и другая были снабжены крепкими острыми когтями.
- Эта реконструкция точна?
- В том, что касается внутреннего строения, - не очень, - признался Фрейзер, увлечённо перекладывая сомнительные части. Он был высокий и тощий, с ярким румянцем и чёрной лохматой шевелюрой. - Но основная форма восстановлена правильно. Я не пропустил ни лишних конечностей, ни хвоста.
- Мерзкое создание, - пробормотал Кирк.
Обычно он не позволял себе поддаваться ксенофобии, но, чёрт побери, эти твари пытались уничтожить его корабль!
- Мистер Спок ввёл в компьютер временное классификационное наименование, - сказал Фрейзер, - но экипаж уже окрестил этих зверюшек "Воронами".
Вороны... Слово пробудило в памяти Кирка острый запах горячей земли и соломы на золотых полях Айовы в пору жатвы и полузабытое лицо худощавой, сутулой старой женщины. Бабушка называла воронов "вестниками смерти", и в детстве он не раз вздрагивал от их резкого скрипучего карканья. Большие птицы с гладким иссиня-чёрным оперением часто гнездились на деревьях возле дома; их разбойничий нрав, их коварство и прожорливость доставляли фермерам немало беспокойства. Да, прозвище было подходящим.
И тут же ещё одна ассоциация всплыла в его сознании: вороны умны, их можно научить разговаривать и подражать любым звукам. Перед отправкой спасательной команды Кирк был убеждён, что с ним говорит капитан Эссерасс. Только безоговорочное доверие Споку поколебало эту убеждённость. Но голос, интонации, упоминание об их первой встрече... Как они могли всё это узнать? Как сумели поддерживать обман достаточно долго, чтобы "Энтерпрайз" опустил щиты?
- Эти существа - телепаты? - спросил он вслух.
Такая способность объяснила бы удивительную точность подражания. "Ворон" мог извлечь необходимую информацию из сознания настоящего капитана Эссерасса или даже из сознания самого Кирка прямо во время разговора...
- Вероятно, нет, - ответил Фрейзер. - Современные исследования выявили группу характерных биохимических маркеров, имеющихся у большинства телепатических рас. У этих существ я не нашёл ничего подобного.
Значит... От ярости у Кирка похолодело в груди, даже тошнота отступила на время. Значит, информацию добывали у Эссерасса с помощью пыток. Устройства наподобие мыслефильтра действовали очень эффективно, но побочным результатом процедуры было неизлечимое безумие или смерть.
- Зато у них потрясающая нервная система, - продолжал ксенобиолог с мальчишеским энтузиазмом. - Я в жизни не видел ничего подобного. Дайсон говорит, что об этом можно написать целую научную статью.
Он ухватил голову чужака и перевернул её, чтобы показать затылочную часть черепа. Другой рукой он раздвинул волосы гребня.
- Смотрите сюда!
Сглотнув горечь, Кирк взглянул на голову. В основании гребня виднелась глубокая борозда, разделяющая череп ровно пополам.
- И что дальше? - спросил он.
- Череп разделён на две доли, в буквальном смысле, - объяснил лейтенант. - Каждое полушарие - это полноценно развитый мозг, и между ними нет никаких нервных связей. У каждого полушария есть свой мозговой ствол, и они соединяются только вот здесь, в нервном узле на стыке со спинным мозгом.
Его пальцы провели линию по задней стороне шеи и остановились на слабой выпуклости рядом с местом разрыва, отделившего голову от туловища.
- Случаи развития двойного мозга очень редки среди высокоразумных существ. Даже если один мозг доминирует, а второй представляет собой просто плотный сгусток нейронов, контролирующий отдельные функции вегетативной нервной системы.
- Мутант? - предположил Кирк.
- Нет. Насколько можно судить по другим фрагментам, это, кажется, общая черта Воронов, - Молодой человек пожал плечами. - Но мы не можем понять, зачем им два мозга. В условиях эволюционной борьбы это не преимущество, а фатальный недостаток. Прежде чем изучать их дальше, нам нужен живой экземпляр.
Кирка передёрнуло.
- Меньше всего на свете я хотел бы увидеть живой вариант вот этого, - Он обвёл жестом стол с его содержимым.
Фрейзер ухмыльнулся.
- Ага. Я тоже не хотел бы повстречаться с ним без фазера в руке.
Он оставил в покое голову и взял со стола кисть руки. Держа обмякшую конечность за запястье, он помахал ею перед лицом Кирка, не замечая подозрительной бледности капитана.
- Эти когти не только острые, как бритва, они ещё и отравленные. В основании каждого когтя находится ядовитая железа, производящая достаточно токсина, чтобы парализовать лошадь.
Кирк не отказался бы от дозы чего-нибудь, парализующего обоняние, но Фрейзер словно не замечал зловония, исходящего от останков Ворона.
- Этот яд - смесь выделений железы и сложных органических соединений. Медики считают, что на его основе можно разработать новый анестетик. Конечно, не раньше, чем мы найдём способ противостоять его действию. Как только будет сделан структурный анализ яда, я наверняка сумею состряпать антидот.
- Ещё что-нибудь интересное?
Кирк старался говорить как можно спокойнее. Он уже сожалел, что пообедал перед посещением лаборатории, и его тело угрожало в любой момент исправить это упущение.
- Да нет, в общем, это всё, - закончил Фрейзер, небрежно роняя кисть обратно на столешницу - та шлёпнулась, словно кусок сырого теста.
Кирк покинул лабораторию так быстро, как только позволяло его достоинство. Может, даже быстрее.
По дороге из лазарета к ангару Кирк отдышался от мерзкого запаха, и его потревоженный желудок немного успокоился. По ангарной палубе он шёл осторожно, глядя под ноги: в металлическом покрытии зияли разрывы и выбоины. Один из шаттлов - тот, что вёз санитарную команду, - находился ближе всех к "Селессану" и, соответственно, дальше всех от "Энтерпрайза", когда был отдан приказ о возвращении. Пилот знала, что звездолёт с опущенными дефлекторами беззащитен; она также знала, что Кирк не включит дефлекторы, пока последний шаттл не достигнет палубы. Поэтому на обратном пути Прусиновски врубила двигатель на полную мощность.
Она выиграла гонку и добралась до корабля первой, но не успела погасить скорость при заходе на посадку. Ошибка стоила жизни и ей, и всем её пассажирам, когда шаттл ударился о палубу. Ещё двое техников погибли, оказавшись на пути неуправляемого челнока, который перепахал ангар по всей длине и врезался в дальнюю стену.
Самые тяжёлые последствия катастрофы были уже устранены, но смятый корпус шаттла всё ещё находился на месте своей последней остановки. Неподалёку возвышалась вторая груда металлолома. С помощью тяговых лучей удалось выловить из космоса останки френнийского корабля. Ещё больше обломков добыли ремонтные бригады Скотти, извлекая их из обшивки самого "Энтерпрайза". В течение последних пяти часов лейтенант Сулу исследовал эти обломки, пытаясь пролить хоть какой-то свет на природу враждебных чужаков.
- Удалось что-нибудь найти? - спросил Кирк, прокладывая путь между рядами искорёженных фрагментов, разбросанных по полу ангара.
- Я пока работаю над основной структурой, капитан, - Сулу обвёл рукой сотворённый им хаос. - Задачка не из лёгких.
На это неопределённое заявление Кирк ответил таким же неопределённым кивком. Откровенно говоря, он не рассчитывал, что поиск окажется успешным, но ему нужна была любая информация о Воронах. Но пока подраненный "Энтерпрайз" дрейфовал в космосе, его пилоты всё равно оставались не у дел, и Сулу копался в этом барахле, в надежде отыскать ключ к загадке.
- Продолжайте, мистер Сулу.
- Есть, сэр.
Сулу старательно разглядывал исковерканный кусок металла, который держал в руке, пока капитан не скрылся из виду. Когда гроза миновала, он собрался было швырнуть несчастную железяку через весь ангар, но, поразмыслив, решил, что оно того не стоит. Повернувшись вправо, Сулу аккуратно положил обломок в кучу точно таких же.
Из недр кучи донёсся тяжкий вздох, словно души побеждённых пришельцев оплакивали свой погибший корабль.
- Это бесполезно, - простонал призрак.
- Ну, в целом это была хорошая идея... теоретически, - невозмутимо сказал Сулу. Поскольку авторство идеи принадлежало ему, он старался не поддаваться пессимизму.
- Возможно, - По ту сторону мусорного развала возникла взъерошенная копна русых волос. - Но на практике она вовсе не так хороша.
Чехов двинулся в обход кучи.
- Из этого хлама не выжать никакой полезной информации, - бурчал он, пробираясь на сторону Сулу.
Рулевой вздохнул, соглашаясь. Он вытащил из груды треснувшую крышку вентиляционного клапана и поднял её к свету. Из всех его находок эта по крайней мере поддавалась опознанию. При столкновении френнийский корабль был буквально разорван в клочья, а силовое поле поднятых в последний момент дефлекторов испарило большую часть обломков. Эта запоздалая мера отчасти защитила "Энтерпрайз" от удара, но уничтожила все улики, по которым можно было бы установить происхождение агрессоров.
- А теперь капитан будет ждать от нас ответов, - продолжал Чехов, сетуя на злосчастную инициативу Сулу. - И, что хуже всего, мистер Спок будет ждать ответов. А мне вовсе не хочется разочаровывать мистера Спока.
Значительная часть рабочего времени энсина уходила на сбор и анализ данных для научного офицера. Чехов рассматривал эти труды как ежедневную жертву, призванную умилостивить требовательного полубога.
Сулу задумчиво перевернул крышку.
- Похоже на абстрактную скульптуру с Бенеги-4. Мой сосед по комнате в Академии был бенеганцем. Он показывал мне, как обрабатывают металл...
Чехов оборвал его рассуждения исключительно громким и выразительным потоком таинственных русских выражений.
Как только Кирк вышел из турболифта, Спок поднялся с капитанского кресла. Вулканец никогда не проявлял недовольства, покидая командирский пост, - власть прельщала его куда меньше, чем научные исследования.
- Вы читали отчёт Фрейзера? - спросил Кирк, занимая освободившееся место.
- Да, капитан. Очень интересно.
Спок терпеливо сносил все шутки и подначки, но Кирк подозревал, что и у вулканского терпения имеются пределы, - в последнее время старший помощник старался не употреблять термин "очаровательно".
- Полагаю, вы даже поняли его, - вздохнул Кирк.
Сам он не смог переварить этот высокоучёный труд даже в редакции Маккоя - почему и был вынужден лично познакомиться с предметом обсуждения.
- Там нет ответа на самый важный вопрос: почему на нас напали? Почему эти Вороны пытались уничтожить наш корабль? Притом заплатив за это собственными жизнями.
Спок не стал возражать, когда Кирк назвал чужаков "Воронами". Неправильный, но меткий термин быстро прижился в научном отделе.
- Они действительно проявили тенденцию к чрезвычайно агрессивному поведению, - согласился Спок. - К сожалению, их мотивы нельзя определить с помощью вскрытия.
- Жадность и стремление к власти - самые распространённые причины агрессии, - проговорил Кирк в раздумье.
Вулканец выдвинул встречную версию:
- Оборона своей территории - тоже частый повод для военных действий.
- Только не на этот раз. Эта территория не принадлежит им.
- Возможно, они считают, что принадлежит, - спокойно возразил Спок.
- Или же им всё равно, чья она на самом деле, и они просто хотят её захватить. Территориальная экспансия - ещё одна популярная приманка, наряду с жадностью и жаждой власти.
Спок не мог согласиться с таким поспешным и необоснованным выводом:
- Чужой разум и чужая культура зачастую руководствуются мотивами, лежащими вне нашего понимания.
Кирк со стоном опустил голову на руки.
- У вулканцев бывают головные боли, мистер Спок?
- Нет, - ответил старший помощник. - Но моя человеческая половина время от времени испытывает подобные неудобства.
- Что ж, по крайней мере, перемирие не нарушено, - Кирк стиснул ладонями виски, пытаясь унять нарастающую боль. - Известие о клингонской атаке было ложным - просто байка, которой нас заманили в ловушку.
Спок изогнул бровь.
- Вы предпочитаете истолковывать факты в благоприятную сторону, капитан, - упрекнул он, но, заметив досаду Кирка, уступил: - Впрочем, даже с объективной точки зрения ваше предположение наиболее вероятно.
Кирк обнаружил, что невидимый молоток внутри его черепа стучит в такт миганию сигнала жёлтой тревоги, который вспыхивал на мониторе с неумолимой монотонностью в течение последних пятнадцати часов.
Спок проследил его взгляд.
- Сенсоры дальнего действия будут готовы к работе через один час и двадцать две минуты, - сообщил он.
"Ещё полтора часа", - устало подумал Кирк. - "Но что мы обнаружим потом?"
ГЛАВА 7
Когда Леонард Маккой проснулся во второй раз, он был один в маленькой безликой комнате с серыми металлическими стенами. Потолок скрывался в густой тени. Единственным источником света было слабое мерцание монитора над изголовьем; единственным звуком - его же тихое гудение.
Сначала он просто лежал, наслаждаясь покоем и предаваясь праздным воспоминаниям о равнинах, покрытых низкой травой и зарослями мескитовых деревьев, о сухом ветре и жалящих лицо песчинках, о жгучем сиянии летнего солнца над головой. Потом эти мысли неизбежно воскресили в его памяти падение, которое, в свою очередь, привело его в кровать, где он и лежал.
По иронии судьбы, тот отпуск был попыткой убежать как можно дальше от всего, что напоминало бы дневные обходы и ночные дежурства в "скорой помощи". Хотя на сей раз работать пришлось не ему, Маккой не был уверен, что эта сторона больничной жизни понравится ему больше. Впрочем, он не должен был застрять здесь надолго, поскольку от столкновения с землёй пострадала лишь его голова, а остальные части чувствовали себя вполне целыми. Чтобы убедиться в этом, Маккой стал напрягать каждую мышцу тела, начиная с пальцев ног. Ноги, руки, грудь - ничего больше не болело. Ни сломанных костей, ни разорванных связок, ни ушибов. Последний факт озадачил его. Возможно, по счастливой случайности, последнее падение обошлось без ушибов, но накануне он точно набил себе пару красивых синяков, когда мерин неожиданно шарахнулся в сторону, выбросив его из седла.
Но сколько Маккой ни трогал и ни щупал ушибленные места, боли он так и не ощутил. Недоумение только усилилось, когда он вспомнил первое пробуждение в больничной палате. У него осталось смутное ощущение, что то место не было похоже на обычный госпиталь. И всё же никто не сказал ему толком, где он находится. Они только спрашивали, но не торопились отвечать...
Они... Там была женщина-врач, которая разговаривала с ним, и ещё медсестра, сделавшая ему укол. Но третий - кем был он? Маккой не мог отчётливо вспомнить ни лицо того человека, ни его странную униформу.
"Где я?" - с нарастающей тревогой подумал Маккой. Он сел на постели и осмотрел диагностический монитор. Форма и назначение прибора были ему вполне знакомы, но такой сложной модели он в жизни не видал. Многочисленные индикаторы располагались иначе, чем на обычных мониторах, вместо надписей имелись только цифры и непонятные значки.
"Может, меня всё-таки перевезли в Даллас?"
Желание выяснить, наконец, куда он попал, стало непреодолимым. На стене, в пределах досягаемости, обнаружился выключатель. Маккой зажёг свет и не увидел ничего, что помогло бы ответить на его вопрос. Маленькое помещение было удручающе пустым, стерильным и предельно функциональным.
Он спустил ноги с кровати и поднялся, терпеливо переждал приступ тошноты и головокружения, потом сделал пробный шажок вперёд. Равновесие и мышечные рефлексы в норме, отметил он с удовлетворением.
Только сейчас он заметил, что на нём надето: чёрная безрукавка и просторный голубой халат. Так что следующей задачей стал поиск нормальной одежды. Преисполненный уверенности, он обыскал комнату, но не нашёл ни своей старой одежды, ни других личных вещей. Однако на маленькой полке возле кровати его ожидала пара мягких туфель и аккуратно сложенный комбинезон - всё новое, приятное на ощупь и подходящее по размеру.
Переодевшись, он направился к выходу, но путешествие оказалось коротким. Он едва успел сделать пять шагов, когда дверь распахнулась, пропуская высокую светловолосую женщину - уже знакомую ему медсестру.
- Вы идёте не в ту сторону, - ласково сказала она, указывая в дальний угол комнаты. - Вам туда.
Маккой покраснел.
- Я только хотел выйти в коридор.
- Это ни к чему. В следующий раз просто нажмите кнопку звонка под монитором, и я приду.
Пока она говорила, Маккой каким-то образом опять очутился в постели.
- Моё имя Чепэл, сестра Чепэл. Я нахожусь здесь большую часть времени, так что не беспокойтесь, вы всегда меня найдёте. Думаю, вы уже не в том возрасте, чтобы подтыкать вам одеяло, - добавила она, производя именно это действие, - но если потребуется что-нибудь ещё, только попросите.
Откуда ни возьмись, на её ладони появилась маленькая капсула.
- Если вас мучает бессонница, вот это поможет...
- Я бы предпочёл не засыпать, - осторожно сказал Маккой. - И ещё я хотел бы узнать, где я нахожусь и долго ли я пробыл здесь. Доктор сказала, что я был без сознания несколько часов - но сколько именно?
- Вы всегда так энергичны в три часа ночи? - спросила медсестра самым непринуждённым тоном. Но за её шутливыми словами Маккой распознал желание уйти от прямого ответа, и его недоумение переросло в тревогу.
- Могу я взглянуть на свою медицинскую карту?
Чепэл задумалась.
- Вы пробыли в коме двенадцать часов, доктор Маккой. Доктор Дайсон всего лишь заботится, чтобы вы не перенапряглись, торопясь скорее встать на ноги. Вы же медик, вы сами должны понимать, что вашему организму ещё нужен отдых. Утром вы с вашим врачом посмотрите свою карту и сможете обсуждать вопросы лечения, сколько душе угодно.
Улыбаясь, она снова протянула ему капсулу. Она очень убедительно играла свою роль, и всё же доктор чувствовал, что это именно игра, хотя объяснение выглядело вполне разумным.
- Не хочу показаться трудным и привередливым пациентом, но я хотел бы прочесть её сейчас.
Её симпатичное лицо застыло.
- У меня нет таких полномочий. Что бы вы сказали одной из ваших медсестёр, если бы она дала пациенту его карту?
Он через силу усмехнулся.
- Ладно, вы выиграли. Скажите только, как называется эта больница, и я пойду баиньки, как примерный мальчик.
- Это... центральный госпиталь "Энтерпрайз".
Запинка была краткой, едва уловимой. Всё-таки отговорки и уклончивые ответы удавались Чепэл лучше, чем прямая ложь.
- Я не верю вам, сестра Чепэл, - Маккой смотрел ей прямо в лицо, и промелькнувший в глазах испуг выдал её с головой. - Зачем вы мне лжёте?
Слова, произнесённые врастяжку, на южный манер, прозвучали как вызов.
Чепэл первой отвела взгляд и с тяжёлым вздохом ударила по кнопке интеркома.
- Доктор Дайсон, в лазарет.
Время ожидания они провели в настороженном молчании, старательно не глядя друг на друга. Появление доктора Чепэл восприняла с видимым облегчением.
- У нашего пациента есть вопросы, - объяснила она, когда Дайсон встала на пороге. - Кажется, они не могут подождать до утра.
- Спасибо, - ответила женщина с сонным зевком. Её длинные каштановые волосы выбились из небрежно заколотого пучка; синяя туника была измята, как у всех дежурных врачей. - Можешь вернуться в палату. Не беспокойся, я позову тебя, если будет нужно.
Как только медсестра вышла, Маккой дал волю своему нетерпению:
- Что здесь творится? Я хочу знать, куда я попал и почему мне ничего не говорят о моём состоянии!
Он кипел от возмущения, но в глубине его гнева таился страх.
- Вы всё узнаете, - Дайсон не повторила ошибку и не пыталась говорить с ним успокаивающим тоном. - Но прежде чем слушать, имейте в виду, что я отвечу на ваши вопросы в том порядке и так, как сочту нужным.
Она дождалась его неохотного кивка и продолжила:
- При падении вы получили линейный перелом затылочной части черепа. Из-за сопутствующего сотрясения вы пробыли в коме около двенадцати часов. Судя по первичному осмотру, я могу сказать, что органические повреждения невелики.
Она смерила его сердитым взглядом.
- По крайней мере, ваши речевые способности точно не пострадали. Но всё же без последствий не обошлось...
Она замолчала, подбирая нужные слова.
- Теперь подумайте хорошенько. Что вы помните после происшествия на ранчо?
Маккой сдвинул брови.
- Потом я проснулся здесь, где бы это ни было, - ответил он. Внутри всё сжалось в комок от дурного предчувствия.
- Что ж... Между вашим отпуском и настоящим временем прошло больше, чем двенадцать часов. И сейчас вы выздоравливаете не после падения с лошади. В тот раз у вас было лёгкое сотрясение и несколько ушибов, но ничего серьёзного. А кома была результатом второй, более поздней травмы. Период между этими двумя падениями исчез из вашей памяти.
- И... сколько времени прошло? Недели, месяцы?
Он опять покосился на монитор, на странные индикаторы и незнакомые символы.
- Но не годы же? - спросил он, не в силах поверить.
- Да, годы, - прозвучало в ответ. - Вы не узнали меня и Кристину Чепэл. Но вы снова вспомните нас, возможно, очень скоро. Не переживайте и имейте в виду, что вы только начинаете выздоравливать...
Маккой слушал её молча. Он отметил, как осторожно она выбирает слова, стараясь как можно меньше травмировать пациента.
- Но я могу так и не выздороветь, да?
- Возможно, - неохотно согласилась она. - Но это вряд ли. Обширная амнезия - довольно редкое явление, несмотря на её драматический ореол. Скорее всего, вы начнёте понемногу вспоминать отдельные фрагменты, пока не восстановите всю картину или большую её часть.
- Ну, я очень надеюсь, что вспомню вас, - сказал он с неожиданным проблеском юмора.
- Вы ставите меня в неловкое положение.
Она выбрала верный тон разговора: непринуждённая пикировка не давала ему сникнуть и поддаться жалости к себе.
- И всё-таки, где я нахожусь? И как долго пробыл здесь?
- Думаю, на эту ночь довольно разговоров.
- Что, всё плохо? - спросил Маккой, снова помрачнев. - Так плохо, что вы должны выдавать мне новости по чайной ложечке в день?
- Это будет для вас куда большим потрясением, чем минуту назад. Если только...
- Вы мне не слишком-то доверяете, да, доктор Дайсон? Ну так знайте, что мне опротивела вся эта стерильная деликатность. И если я не получу от вас внятного ответа, то закачу такой скандал, что никакое потрясение с ним не сравнится.
- Чёрт бы вас побрал! В роли пациента вы ещё более несносны, чем в роли доктора.
Дайсон сжала губы, но решительность в голосе Маккоя заставила её уступить.
- Так и быть, - проговорила она, - вы получите всю порцию новостей разом. В настоящий момент вы находитесь на борту U.S.S. "Энтерпрайз", звездолёта Федерации, выполняющего исследовательскую работу на границах населённой части космоса. Человек в униформе, который стоял рядом, когда вы проснулись, - Джеймс Кирк, капитан этого корабля.
- Что?!
Маккой уставился на неё не просто с недоверием - он выглядел совершенно ошеломлённым.
- Звездолёт? Но я же доктор, а не какой-нибудь космический волк!
- Вы действительно доктор. Строго говоря, вы начальник медицинской службы и главный хирург "Энтерпрайза".
Маккой фыркнул.
- Должно быть, у Федерации совсем плохи дела. Я семейный врач, а не хирург. Чёрт, да я в жизни не летал дальше Луны, а вы хотите, чтобы я поверил...
Он смущённо осёкся.
- Ладно. Чтобы дослужиться до этой должности, мне потребовались бы годы. Но вы и сказали, что прошло несколько лет... - Он внезапно побледнел. - Сколько?
- С тех пор, как вы провели отпуск на ранчо, прошло двадцать пять лет, - тихо ответила она.
- Милая Джорджия! - прошептал он в благоговейном ужасе. - Но ведь это значит, что я уже старик! Полжизни прожито, а я ничего не помню.
Он бессильно опустился на кровать.
- И... что я делал всё это время?
- Я не могу посвятить вас во все детали, доктор, - сказала Дайсон. - Но капитан Кирк хорошо знает вас и сумеет объяснить...
Пронзительный гудок вклинился в её слова. Интерком в этой комнате был заблокирован для обычных сообщений, но аварийный сигнал имел наивысший приоритет.
- Красная тревога. Красная тревога. Всем на боевые посты.
- Опять! - простонала Дайсон.
- Опять? - требовательно переспросил Маккой. - Что за чертовщина тут творится?
Договаривал он, обращаясь уже к её спине.
- Простите, я должна идти, - бросила Дайсон через плечо. - Нас атакуют. Оставайтесь здесь.
- Где это - здесь?
Но дверь уже захлопнулась за ней.
Гудок продолжал завывать, свет в комнате быстро угасал. Из-за стены долетал топот бегущих ног, перекликались чьи-то голоса.
- Атакуют! - Маккой схватился за голову. - Я, наверное, сошёл с ума, когда подался в Звёздный Флот.
Свет окончательно погас. Маккой подождал немного, но лампы так и не зажглись.
- Я ухожу в отставку, - пробормотал он в темноту и начал на ощупь пробираться к двери.
ГЛАВА 8
Сенсоры дальнего действия, наконец, перестали нести бессмысленную тарабарщину и начали выдавать упорядоченную информацию. Изображение, переданное ими на обзорный экран, подняло уровень тревоги с жёлтого до красного. Из всех сценариев, которые Джим Кирк обдумывал в течение последних двадцати четырёх часов, этот определённо был наихудшим: оказаться лицом к лицу с клингонским боевым кораблём, не имея ни щитов, ни варп-двигателя.
Он опустился обратно в кресло, сосредотачиваясь на предстоящей битве.
- Можете увести нас отсюда, мистер Сулу?
Рулевой убеждённо покачал головой.
- Повреждённая гондола ещё не укреплена. Если я сейчас включу двигатели, нас закрутит волчком. Но даже будь она надёжна, нам не уйти от боевого крейсера на импульсной тяге.
Его голос прерывался, он всё не мог отдышаться после стремительного бега от ангарной палубы до мостика.
- Чехов, как у нас с оружием?
- Не очень хорошо, капитан, - Энсин вытирал вспотевший лоб. Он не отстал от Сулу, торопясь на пост, но пробежка и ему далась нелегко. - Фазеры заряжены на тридцать три процента. Мы не сможем пробить их щиты, даже общим залпом.
Кирк ударил кулаком по кнопке интеркома.
- Скотти, мне нужна мощность!
- Я больше ничего не могу дать! - откликнулся взбешённый голос из динамика. - Питание бортовых систем урезано по самое никуда, жизнеобеспечение сокращено до минимума. Мы не можем драться, мы не можем бежать, мы не можем даже защищаться... Мне срочно нужно чудо!
- Тогда готовьтесь полностью отключить системы жизнеобеспечения по моей команде. Всю мощность - на фазеры.
- Что?
- Ты слышал меня, Скотти. После отключения систем у нас останется ещё минут пятнадцать. Если к тому времени мы будем живы, у нас будет возможность позаботиться о дыхании.
- Капитан, - Невозмутимый голос Спока прервал возражения инженера. - Возможно, в этом не будет необходимости. Сенсоры показывают, что двигатели клингонского корабля выключены.
- Но он двигается.
- Его скорость чрезвычайно мала и продолжает уменьшаться, как у дрейфующего судна, движимого лишь силами инерции.
- Как и у нашего френнийского приятеля, - с горечью сказал Кирк.
Однажды он уже попался на эту удочку. Сейчас он был предупреждён - и всё же беззащитен перед второй атакой.
- Каковы биологические показатели на этот раз?
- Никаких, - Казалось, Спок сам был удивлён не меньше капитана. - Нет признаков присутствия на борту живых существ, будь то клингоны или кто-либо ещё.
- Возможно, это значит, что экипаж погиб. Сканеры могут быть неисправны?
- Маловероятно. Все прочие индикаторы дают нормальные показания, - Высокая фигура Спока склонилась над научной консолью. - При сохранении текущей скорости дрейфа пройдёт не менее пяти часов, прежде чем крейсер окажется в пределах досягаемости фазеров.
- Вот и моё чудо, - прошептал Кирк сам себе, а вслух сказал: - Ухура, держите связь с главными отсеками, но отслеживайте все частоты вызова. Если услышите хоть малейший шорох с этого корабля, я должен об этом знать.
- Да, капитан.
По интеркому отдали команду инженерному отсеку, и наполовину погасшие лампы снова засияли ярким светом, воздух на мостике стал теплее, его затхлый привкус улетучился.
Сигнал с панели связи привлёк внимание Ухуры. Она внимательно выслушала сообщение, прижимая к уху металлический завиток наушника.
- Капитан, медицинский отсек докладывает, что у них потерялся пациент. Это доктор Маккой.
- Потерялся? Что значит - потерялся?
- Кажется, он вышел из своей комнаты во время боевой тревоги, и с тех пор его никто не видел. В медотсеке его нет.
- Огласите по общей связи приказ: доктору Маккою явиться в лазарет. Потом поднимайте службу безопасности, пусть начинают поиск по всем палубам.
Как будто мало других хлопот!
- Мистер Спок, наша загадка становится всё сложнее. Теперь мы имеем повреждённый в бою френнийский корабль, на котором нет френнийцев; несколько тел неопознанных существ; и, наконец, дрейфующий клингонский корабль, на котором нет клингонов.
- В самом деле, капитан, весьма интригующий набор исходных данных для задачи. Это возвращает нас к проблеме вторжения клингонов в пространство Федерации.
- Да, похоже, наш "лже-Эссерасс" не лгал, когда сказал, что здесь замешаны клингоны. Но что именно они сделали? Кто напал на френнийский караван? Откуда взялись Вороны? Что случилось с боевым крейсером? - Кирк взглянул на старшего помощника. - Есть ответы, мистер Спок?
- Вы огласили исчерпывающий перечень вопросов, капитан. К сожалению, точная формулировка задачи не означает автоматического нахождения решения. Мне не хватает данных.
- Капитан, мистер Спок!
Чехов как раз закончил серию навигационных расчётов, и полученный результат привёл его в необычайное возбуждение.
- Я проследил обратный курс боевого корабля. Его траектория пересекается с траекторией "Селессана"!
Кирк удивлённо моргнул.
- Но он двигается в нашем направлении. Как он мог оказаться вне радиуса действия наших сенсоров, когда мы вошли в этот сектор?
Спок шагнул к навигационной консоли и пару секунд изучал приборную доску.
- Любопытно, - спокойно проговорил он.
Его пальцы коснулись панели управления, и на обзорном экране вспыхнула звёздная карта.
- Согласно векторному анализу Чехова, клингонский корабль и френнийский караван, вероятно, находились рядом в этой точке.
Два схематичных изображения кораблей бок о бок повисли на карте.
- Остаточный ионный след в этом месте указывает, что здесь произошёл бой, в ходе которого была уничтожена "Верелла". Оба оставшихся корабля потеряли тягу двигателей, но продолжали дрейфовать по отдельности от точки столкновения.
"Корабли" разошлись на несколько дюймов в стороны.
- Мы встретили "Селессан" здесь, - на экране появился значок звездолёта, - в то время как клингонский крейсер ещё находился за пределами видимости сенсоров. Однако, по мере того, как он терял скорость, гравитационное притяжение системы Беленнии оказывало на него всё большее влияние, отклоняя от первоначального курса.
Один из кораблей начал двигаться по дуге, приближаясь к "Энтерпрайзу".
- Он направляется по курсу 83, отметка 4, так что не подойдёт ближе, чем на восемь с половиной километров, - сказал Чехов.
Карта замерцала и сменилась панорамой звёзд, безмятежно сияющих посреди пустоты.
- Вот вам и дополнительная информация, Спок. Что вы скажете теперь?
Однако научный офицер стоял на своём:
- В настоящий момент, капитан, любая экстраполяция была бы скорее вымыслом, нежели логически обоснованной версией. Мне всё ещё...
- ..не хватает данных, - сочувственно повторил Кирк. - Очень хорошо, мистер Спок.
Он прекрасно знал, когда не стоит подгонять Спока. Если что и могло привести вулканца в раздражение, так это требование делать необоснованные выводы, не поддержанные твёрдыми фактами.
Капитан снова повернулся к штурвалу.
- Лейтенант Сулу, поскольку мы никуда не летим, в ближайшее время нам вряд ли потребуется рулевой. Вы будете полезнее при подготовке десантного отряда для высадки на крейсер.
- Есть, сэр!
Лицо молодого человека расплылось в восторженной улыбке. Кроме заманчивой перспективы изучить новый корабль, это означало конец бесплодной возни с обломками френнийского судна.
От Кирка не укрылось завистливое выражение, промелькнувшее на лице навигатора.
- Вы тоже, Чехов. Я хочу, чтобы вы обследовали каждый дюйм этого корабля. Добудем для мистера Спока те новые данные, в которых он нуждается.
Чехов молча возблагодарил святого покровителя угнетённых младших офицеров за возможность умилостивить строгого вулканца. Несомненно, на целом и невредимом клингонском крейсере отыщется предостаточное количество ответов, которых ждал от него научный офицер.
- Капитан, - позвала Ухура. - Служба безопасности докладывает, что доктора Маккоя нигде не нашли.
- Чёрт... Неужели так трудно отыскать больного, растерянного человека? Как далеко он мог уйти?
Словно в ответ, двери турболифта распахнулись. С неразборчивым ругательством Маккой выскочил наружу и, оглянувшись, уставился на двери, которые снова сомкнулись за ним. Он отнюдь не выглядел растерянным.
- Боунс!
Доктор не отреагировал. Он медленно поворачивался вокруг своей оси, и глаза его расширялись от изумления, обозревая круглое помещение, наполненное мигающими и гудящими аппаратами, мониторами, приборными панелями. Когда его взгляд упал на обзорный экран, он заметно вздрогнул, но остался на месте.
- Будь я проклят, - тихо сказал он. - Я и впрямь в космосе.
Кирк поднялся из кресла и подошёл к нему.
- Доктор Маккой?
Маккой с трудом отвёл глаза от экрана и обнаружил, что находится в центре всеобщего внимания. Он слегка покраснел.
- Простите за вторжение, но я пытался найти этот... "лазарет". Если кто-нибудь объяснит мне, куда идти...
- Не беспокойтесь. Я распоряжусь, чтобы охранник показал вам дорогу.
Кирк нарочно говорил сухим, деловитым тоном. В стороне от него Ухура тихо зашептала в интерком.
- Большое спасибо, - Маккой внимательнее вгляделся в его лицо. - Я помню вас.
Кирк встрепенулся в радостном ожидании, но Маккой продолжал:
- Вы были там, в палате, когда я пришёл в себя. Вы, должно быть, капитан Кирк, - и протянул ему руку.
Капитан и начальник медицинской службы обменялись церемонным рукопожатием. Всё ещё чувствуя, что на него все смотрят, Маккой нервно обернулся, его взгляд быстро скользнул по незнакомым лицам.
- Я не хотел создавать проблем. Просто не удержался. Трудно оставаться в стороне, когда вокруг такая суматоха.
- Вы не создали никаких проблем, - заверил его Кирк. - Мы лишь забеспокоились, когда вы не ответили на вызов по интеркому.
- Я слышал приказ, только не понял, как на него ответить, - Маккой снова бросил неприязненный взгляд на двери турболифта. - Или как заставить работать эту чёртову штуковину.
Кирк невольно улыбнулся.
- Я лично устрою вам полную экскурсию по "Энтерпрайзу", чтобы вы больше не терялись, - Он заметил, как глаза Маккоя снова обращаются к экрану, словно чёрная бархатная бездна гипнотизировала его. - Не желаете ли для начала осмотреть мостик, доктор?
Со всей надлежащей учтивостью капитан подвёл сгорающего от любопытства Маккоя к терминалу связи и представил его лейтенанту Ухуре:
- Вот голос, который приказывал вам вернуться в лазарет.
- Значит, я всё-таки шёл в правильном направлении, - сказал Маккой, принимая её руку с лёгким галантным поклоном. Девушка ответила любезной улыбкой, и только Кирк видел, сколько напряжения было в её притворной вежливости.
Пока внимание доктора было отдано Ухуре, Кирк сделал знак Споку подойти ближе. До этой минуты старший помощник сидел неподвижно за своей консолью, но по сигналу капитана он бесшумно поднялся и присоединился к маленькой группе. Два офицера поняли друг друга без слов: внезапное появление вулканца могло встряхнуть дремлющую память Маккоя.
Когда Маккой обернулся и увидел рядом с собой высокую сумрачную фигуру, возникшую словно из воздуха, он был, несомненно, потрясён, но на его лице отразилось лишь удивление, без тени узнавания.
- Это мой старший помощник, мистер Спок, - небрежно сказал Кирк, с трудом проглотив острый укол разочарования.
Маккой кое-как справился с замешательством.
- Как поживаете? - выдавил он.
Его рука нерешительно потянулась вперёд, но каменное лицо Спока выглядело совершенно отстранённым и слишком чуждым для такого фамильярного человеческого жеста, как рукопожатие. Немного растерявшись, Маккой спрятал руки за спину, нервно переминаясь с ноги на ногу.
- Простите, если я что-то сделал не так. Я никогда раньше не встречал вулканцев.
Спок бесстрастно наклонил голову.
- В извинениях нет нужды. Я знаком с обычаями человеческого общества.
- А... ну, да... - промямлил Маккой. Он покосился на Кирка, словно взывая о помощи, но капитан лишь улыбался.
От необходимости продолжать сложную беседу доктора избавило явление разгневанной Кристины Чепэл из турболифта.
- Ого, - пробормотал Маккой себе под нос, - вот теперь я влип.
- Э-э-э... наверное, мы продолжим экскурсию как-нибудь в другой раз, - сказал Кирк, когда медсестра, мрачнее тучи, устремилась к ним. Её тревога об исчезнувшем пациенте быстро сменилась яростью.
Маккой со смиренным видом шагнул ей навстречу.
- Не стреляйте, - покаянно сказал он. - Я не окажу сопротивления.
Её лицо не смягчилось, но она остановилась и, кажется, не собиралась выволакивать его с мостика за шиворот.
- Ну что ж, приятно было познакомиться, капитан, - Маккой приветливо кивнул Споку, улыбнулся Ухуре и вслед за Чепэл повернулся к выходу. На полпути к лифту он вдруг заколебался; на его лице отразилось смущение. Он оглянулся через плечо:
- Думаю, нам надо потом поговорить... - он осёкся и быстро вошёл в открывающиеся двери.
Предоставив Чепэл управлять непослушным лифтом, Маккой в изнеможении прислонился к стене. Он закрыл глаза, пытаясь побороть приступ тошноты. С момента объявления тревоги его переполняло восхитительное ощущение чуда, словно он был мальчишкой, удравшим в цирк со скучного урока. Он переходил из коридора в коридор, ускользая от озабоченных, погружённых в работу астронавтов. Откликаясь на его приближение, автоматические двери раздвигались, и за ними, как в калейдоскопе, мелькали лаборатории, кабинеты, технические помещения, тускло освещённые огнями аварийных панелей... Он отбросил прочь тревожные слова доктора Дайсон и с головой погрузился в новые впечатления, позволив любопытству увлекать себя всё дальше и дальше, пока не потерял всякое представление о том, где он находится.
Но сейчас, после ухода с мостика, это знание снова настигло его и обрушилось с беспощадной тяжестью океанской волны, принеся с собой мучительное чувство потери ориентации.
Я должен знать этих людей, этот корабль. Я провёл здесь много лет.
Я никогда не вернусь домой.
Будто пропасть разверзлась под его ногами - пропасть такой глубины, что голова кружилась от одного взгляда.
- Вы устали, - сказала Чепэл не без сочувствия.
- Я стар, - горько ответил Маккой, хотя никак не мог заставить себя поверить, что настолько состарился, - как ему казалось, за одну ночь.
- Сорок восемь лет - отнюдь не дряхлый возраст, - прозвучал ироничный ответ. Маккой открыл глаза, поражённый неожиданной сменой интонации. Чепэл разглядывала его с немного смущённым видом. - И вы сегодня бегали по "Энтерпрайзу" довольно-таки резво для человека преклонных лет.
- Это не смешно! - взорвался он. - Вам нет дела, что я потерял половину жизни! И никому на этой дурацкой ракете нет дела! Я вас не знаю. Я вас в жизни не встречал!
Даже когда двери лифта открылись, он продолжал кричать:
- Вы все лжёте! Меня обманули, силой увезли с Земли, я хочу вернуться назад!
Сильные руки схватили его за плечи.
- Пустите! Выпустите меня отсюда!
Слепой от бешенства, Маккой размахивал кулаками, отбиваясь от удерживающих его людей. Но силы были неравны, и чужие руки прижали его к полу. Он услышал тихое шипение возле уха, потом что-то холодное прикоснулось к основанию шеи, и он потерял сознание.
Запах, пропитавший воздух в лаборатории аутопсии, заставил желудок Кирка протестующе сжаться. Зрелище тоже оказалось не из приятных. Бесформенные куски органики, плавающие в пробирках для сбора образцов, к счастью, не поддавались опознанию и потому не вызывали отторжения. Зато от вида того, что было разложено на анатомическом столе, замутило бы даже опытного таксидермиста.
Собрав волю в кулак, капитан заставил себя сосредоточиться на научной стороне вопроса.
- Конечно, это лишь примерная реконструкция внешнего облика, - пояснил лейтенант Стивен Фрейзер, помещая на стол последний фрагмент - оторванную стопу. - Мы ведь не нашли ни одного целого тела.
Неудивительно. От торгового корабля остались лишь искорёженные обломки и брызги расплавленного шлака.
- Но это не френнийцы и не клингоны? - настойчиво спросил Кирк.
- Не-а.
В повседневном общении ксенобиолог не чурался разговорных оборотов. Нудным и путанным научным стилем он изъяснялся только на бумаге. Как говорил Маккой - "типичный продукт марсианской образовательной системы".
При мысли о главном хирурге желудок капитана снова изъявил протест. Стойко игнорируя предательское поведение своего организма, Кирк придвинулся к столу, чтобы получше рассмотреть их таинственного врага.
Отделённая голова была самой большой и хорошо сохранившейся частью этой жуткой анатомической головоломки. Пребывание в вакууме удивительно мало повлияло на неё. У любого гуманоида экстремально низкое давление вызвало бы обширные подкожные кровоизлияния, но эластичная кожа этого существа осталась неповреждённой и сохранила синевато-стальной цвет. Большие ясные глаза были защищены прозрачным третьим веком. Фрейзер полагал, что их ядовито-красный цвет был естественным, а не возник вследствие баротравмы. Чёрные жёсткие волосы черепного гребня вызывающе топорщились, и лишь безвольно раскрытый клюв выглядел как уступка неумолимой смерти.
Массивная голова предполагала наличие такой же массивной грудной клетки, но в центре стола находилось лишь несколько кусков клейкой оранжевой субстанции, разложенных в случайном порядке. По обе стороны от них были выложены части конечностей, образуя подобие прямоходящей, двуногой и двурукой фигуры. Имелись также одна стопа и одна кисть руки - и та, и другая были снабжены крепкими острыми когтями.
- Эта реконструкция точна?
- В том, что касается внутреннего строения, - не очень, - признался Фрейзер, увлечённо перекладывая сомнительные части. Он был высокий и тощий, с ярким румянцем и чёрной лохматой шевелюрой. - Но основная форма восстановлена правильно. Я не пропустил ни лишних конечностей, ни хвоста.
- Мерзкое создание, - пробормотал Кирк.
Обычно он не позволял себе поддаваться ксенофобии, но, чёрт побери, эти твари пытались уничтожить его корабль!
- Мистер Спок ввёл в компьютер временное классификационное наименование, - сказал Фрейзер, - но экипаж уже окрестил этих зверюшек "Воронами".
Вороны... Слово пробудило в памяти Кирка острый запах горячей земли и соломы на золотых полях Айовы в пору жатвы и полузабытое лицо худощавой, сутулой старой женщины. Бабушка называла воронов "вестниками смерти", и в детстве он не раз вздрагивал от их резкого скрипучего карканья. Большие птицы с гладким иссиня-чёрным оперением часто гнездились на деревьях возле дома; их разбойничий нрав, их коварство и прожорливость доставляли фермерам немало беспокойства. Да, прозвище было подходящим.
И тут же ещё одна ассоциация всплыла в его сознании: вороны умны, их можно научить разговаривать и подражать любым звукам. Перед отправкой спасательной команды Кирк был убеждён, что с ним говорит капитан Эссерасс. Только безоговорочное доверие Споку поколебало эту убеждённость. Но голос, интонации, упоминание об их первой встрече... Как они могли всё это узнать? Как сумели поддерживать обман достаточно долго, чтобы "Энтерпрайз" опустил щиты?
- Эти существа - телепаты? - спросил он вслух.
Такая способность объяснила бы удивительную точность подражания. "Ворон" мог извлечь необходимую информацию из сознания настоящего капитана Эссерасса или даже из сознания самого Кирка прямо во время разговора...
- Вероятно, нет, - ответил Фрейзер. - Современные исследования выявили группу характерных биохимических маркеров, имеющихся у большинства телепатических рас. У этих существ я не нашёл ничего подобного.
Значит... От ярости у Кирка похолодело в груди, даже тошнота отступила на время. Значит, информацию добывали у Эссерасса с помощью пыток. Устройства наподобие мыслефильтра действовали очень эффективно, но побочным результатом процедуры было неизлечимое безумие или смерть.
- Зато у них потрясающая нервная система, - продолжал ксенобиолог с мальчишеским энтузиазмом. - Я в жизни не видел ничего подобного. Дайсон говорит, что об этом можно написать целую научную статью.
Он ухватил голову чужака и перевернул её, чтобы показать затылочную часть черепа. Другой рукой он раздвинул волосы гребня.
- Смотрите сюда!
Сглотнув горечь, Кирк взглянул на голову. В основании гребня виднелась глубокая борозда, разделяющая череп ровно пополам.
- И что дальше? - спросил он.
- Череп разделён на две доли, в буквальном смысле, - объяснил лейтенант. - Каждое полушарие - это полноценно развитый мозг, и между ними нет никаких нервных связей. У каждого полушария есть свой мозговой ствол, и они соединяются только вот здесь, в нервном узле на стыке со спинным мозгом.
Его пальцы провели линию по задней стороне шеи и остановились на слабой выпуклости рядом с местом разрыва, отделившего голову от туловища.
- Случаи развития двойного мозга очень редки среди высокоразумных существ. Даже если один мозг доминирует, а второй представляет собой просто плотный сгусток нейронов, контролирующий отдельные функции вегетативной нервной системы.
- Мутант? - предположил Кирк.
- Нет. Насколько можно судить по другим фрагментам, это, кажется, общая черта Воронов, - Молодой человек пожал плечами. - Но мы не можем понять, зачем им два мозга. В условиях эволюционной борьбы это не преимущество, а фатальный недостаток. Прежде чем изучать их дальше, нам нужен живой экземпляр.
Кирка передёрнуло.
- Меньше всего на свете я хотел бы увидеть живой вариант вот этого, - Он обвёл жестом стол с его содержимым.
Фрейзер ухмыльнулся.
- Ага. Я тоже не хотел бы повстречаться с ним без фазера в руке.
Он оставил в покое голову и взял со стола кисть руки. Держа обмякшую конечность за запястье, он помахал ею перед лицом Кирка, не замечая подозрительной бледности капитана.
- Эти когти не только острые, как бритва, они ещё и отравленные. В основании каждого когтя находится ядовитая железа, производящая достаточно токсина, чтобы парализовать лошадь.
Кирк не отказался бы от дозы чего-нибудь, парализующего обоняние, но Фрейзер словно не замечал зловония, исходящего от останков Ворона.
- Этот яд - смесь выделений железы и сложных органических соединений. Медики считают, что на его основе можно разработать новый анестетик. Конечно, не раньше, чем мы найдём способ противостоять его действию. Как только будет сделан структурный анализ яда, я наверняка сумею состряпать антидот.
- Ещё что-нибудь интересное?
Кирк старался говорить как можно спокойнее. Он уже сожалел, что пообедал перед посещением лаборатории, и его тело угрожало в любой момент исправить это упущение.
- Да нет, в общем, это всё, - закончил Фрейзер, небрежно роняя кисть обратно на столешницу - та шлёпнулась, словно кусок сырого теста.
Кирк покинул лабораторию так быстро, как только позволяло его достоинство. Может, даже быстрее.
По дороге из лазарета к ангару Кирк отдышался от мерзкого запаха, и его потревоженный желудок немного успокоился. По ангарной палубе он шёл осторожно, глядя под ноги: в металлическом покрытии зияли разрывы и выбоины. Один из шаттлов - тот, что вёз санитарную команду, - находился ближе всех к "Селессану" и, соответственно, дальше всех от "Энтерпрайза", когда был отдан приказ о возвращении. Пилот знала, что звездолёт с опущенными дефлекторами беззащитен; она также знала, что Кирк не включит дефлекторы, пока последний шаттл не достигнет палубы. Поэтому на обратном пути Прусиновски врубила двигатель на полную мощность.
Она выиграла гонку и добралась до корабля первой, но не успела погасить скорость при заходе на посадку. Ошибка стоила жизни и ей, и всем её пассажирам, когда шаттл ударился о палубу. Ещё двое техников погибли, оказавшись на пути неуправляемого челнока, который перепахал ангар по всей длине и врезался в дальнюю стену.
Самые тяжёлые последствия катастрофы были уже устранены, но смятый корпус шаттла всё ещё находился на месте своей последней остановки. Неподалёку возвышалась вторая груда металлолома. С помощью тяговых лучей удалось выловить из космоса останки френнийского корабля. Ещё больше обломков добыли ремонтные бригады Скотти, извлекая их из обшивки самого "Энтерпрайза". В течение последних пяти часов лейтенант Сулу исследовал эти обломки, пытаясь пролить хоть какой-то свет на природу враждебных чужаков.
- Удалось что-нибудь найти? - спросил Кирк, прокладывая путь между рядами искорёженных фрагментов, разбросанных по полу ангара.
- Я пока работаю над основной структурой, капитан, - Сулу обвёл рукой сотворённый им хаос. - Задачка не из лёгких.
На это неопределённое заявление Кирк ответил таким же неопределённым кивком. Откровенно говоря, он не рассчитывал, что поиск окажется успешным, но ему нужна была любая информация о Воронах. Но пока подраненный "Энтерпрайз" дрейфовал в космосе, его пилоты всё равно оставались не у дел, и Сулу копался в этом барахле, в надежде отыскать ключ к загадке.
- Продолжайте, мистер Сулу.
- Есть, сэр.
Сулу старательно разглядывал исковерканный кусок металла, который держал в руке, пока капитан не скрылся из виду. Когда гроза миновала, он собрался было швырнуть несчастную железяку через весь ангар, но, поразмыслив, решил, что оно того не стоит. Повернувшись вправо, Сулу аккуратно положил обломок в кучу точно таких же.
Из недр кучи донёсся тяжкий вздох, словно души побеждённых пришельцев оплакивали свой погибший корабль.
- Это бесполезно, - простонал призрак.
- Ну, в целом это была хорошая идея... теоретически, - невозмутимо сказал Сулу. Поскольку авторство идеи принадлежало ему, он старался не поддаваться пессимизму.
- Возможно, - По ту сторону мусорного развала возникла взъерошенная копна русых волос. - Но на практике она вовсе не так хороша.
Чехов двинулся в обход кучи.
- Из этого хлама не выжать никакой полезной информации, - бурчал он, пробираясь на сторону Сулу.
Рулевой вздохнул, соглашаясь. Он вытащил из груды треснувшую крышку вентиляционного клапана и поднял её к свету. Из всех его находок эта по крайней мере поддавалась опознанию. При столкновении френнийский корабль был буквально разорван в клочья, а силовое поле поднятых в последний момент дефлекторов испарило большую часть обломков. Эта запоздалая мера отчасти защитила "Энтерпрайз" от удара, но уничтожила все улики, по которым можно было бы установить происхождение агрессоров.
- А теперь капитан будет ждать от нас ответов, - продолжал Чехов, сетуя на злосчастную инициативу Сулу. - И, что хуже всего, мистер Спок будет ждать ответов. А мне вовсе не хочется разочаровывать мистера Спока.
Значительная часть рабочего времени энсина уходила на сбор и анализ данных для научного офицера. Чехов рассматривал эти труды как ежедневную жертву, призванную умилостивить требовательного полубога.
Сулу задумчиво перевернул крышку.
- Похоже на абстрактную скульптуру с Бенеги-4. Мой сосед по комнате в Академии был бенеганцем. Он показывал мне, как обрабатывают металл...
Чехов оборвал его рассуждения исключительно громким и выразительным потоком таинственных русских выражений.
Как только Кирк вышел из турболифта, Спок поднялся с капитанского кресла. Вулканец никогда не проявлял недовольства, покидая командирский пост, - власть прельщала его куда меньше, чем научные исследования.
- Вы читали отчёт Фрейзера? - спросил Кирк, занимая освободившееся место.
- Да, капитан. Очень интересно.
Спок терпеливо сносил все шутки и подначки, но Кирк подозревал, что и у вулканского терпения имеются пределы, - в последнее время старший помощник старался не употреблять термин "очаровательно".
- Полагаю, вы даже поняли его, - вздохнул Кирк.
Сам он не смог переварить этот высокоучёный труд даже в редакции Маккоя - почему и был вынужден лично познакомиться с предметом обсуждения.
- Там нет ответа на самый важный вопрос: почему на нас напали? Почему эти Вороны пытались уничтожить наш корабль? Притом заплатив за это собственными жизнями.
Спок не стал возражать, когда Кирк назвал чужаков "Воронами". Неправильный, но меткий термин быстро прижился в научном отделе.
- Они действительно проявили тенденцию к чрезвычайно агрессивному поведению, - согласился Спок. - К сожалению, их мотивы нельзя определить с помощью вскрытия.
- Жадность и стремление к власти - самые распространённые причины агрессии, - проговорил Кирк в раздумье.
Вулканец выдвинул встречную версию:
- Оборона своей территории - тоже частый повод для военных действий.
- Только не на этот раз. Эта территория не принадлежит им.
- Возможно, они считают, что принадлежит, - спокойно возразил Спок.
- Или же им всё равно, чья она на самом деле, и они просто хотят её захватить. Территориальная экспансия - ещё одна популярная приманка, наряду с жадностью и жаждой власти.
Спок не мог согласиться с таким поспешным и необоснованным выводом:
- Чужой разум и чужая культура зачастую руководствуются мотивами, лежащими вне нашего понимания.
Кирк со стоном опустил голову на руки.
- У вулканцев бывают головные боли, мистер Спок?
- Нет, - ответил старший помощник. - Но моя человеческая половина время от времени испытывает подобные неудобства.
- Что ж, по крайней мере, перемирие не нарушено, - Кирк стиснул ладонями виски, пытаясь унять нарастающую боль. - Известие о клингонской атаке было ложным - просто байка, которой нас заманили в ловушку.
Спок изогнул бровь.
- Вы предпочитаете истолковывать факты в благоприятную сторону, капитан, - упрекнул он, но, заметив досаду Кирка, уступил: - Впрочем, даже с объективной точки зрения ваше предположение наиболее вероятно.
Кирк обнаружил, что невидимый молоток внутри его черепа стучит в такт миганию сигнала жёлтой тревоги, который вспыхивал на мониторе с неумолимой монотонностью в течение последних пятнадцати часов.
Спок проследил его взгляд.
- Сенсоры дальнего действия будут готовы к работе через один час и двадцать две минуты, - сообщил он.
"Ещё полтора часа", - устало подумал Кирк. - "Но что мы обнаружим потом?"
ГЛАВА 7
Когда Леонард Маккой проснулся во второй раз, он был один в маленькой безликой комнате с серыми металлическими стенами. Потолок скрывался в густой тени. Единственным источником света было слабое мерцание монитора над изголовьем; единственным звуком - его же тихое гудение.
Сначала он просто лежал, наслаждаясь покоем и предаваясь праздным воспоминаниям о равнинах, покрытых низкой травой и зарослями мескитовых деревьев, о сухом ветре и жалящих лицо песчинках, о жгучем сиянии летнего солнца над головой. Потом эти мысли неизбежно воскресили в его памяти падение, которое, в свою очередь, привело его в кровать, где он и лежал.
По иронии судьбы, тот отпуск был попыткой убежать как можно дальше от всего, что напоминало бы дневные обходы и ночные дежурства в "скорой помощи". Хотя на сей раз работать пришлось не ему, Маккой не был уверен, что эта сторона больничной жизни понравится ему больше. Впрочем, он не должен был застрять здесь надолго, поскольку от столкновения с землёй пострадала лишь его голова, а остальные части чувствовали себя вполне целыми. Чтобы убедиться в этом, Маккой стал напрягать каждую мышцу тела, начиная с пальцев ног. Ноги, руки, грудь - ничего больше не болело. Ни сломанных костей, ни разорванных связок, ни ушибов. Последний факт озадачил его. Возможно, по счастливой случайности, последнее падение обошлось без ушибов, но накануне он точно набил себе пару красивых синяков, когда мерин неожиданно шарахнулся в сторону, выбросив его из седла.
Но сколько Маккой ни трогал и ни щупал ушибленные места, боли он так и не ощутил. Недоумение только усилилось, когда он вспомнил первое пробуждение в больничной палате. У него осталось смутное ощущение, что то место не было похоже на обычный госпиталь. И всё же никто не сказал ему толком, где он находится. Они только спрашивали, но не торопились отвечать...
Они... Там была женщина-врач, которая разговаривала с ним, и ещё медсестра, сделавшая ему укол. Но третий - кем был он? Маккой не мог отчётливо вспомнить ни лицо того человека, ни его странную униформу.
"Где я?" - с нарастающей тревогой подумал Маккой. Он сел на постели и осмотрел диагностический монитор. Форма и назначение прибора были ему вполне знакомы, но такой сложной модели он в жизни не видал. Многочисленные индикаторы располагались иначе, чем на обычных мониторах, вместо надписей имелись только цифры и непонятные значки.
"Может, меня всё-таки перевезли в Даллас?"
Желание выяснить, наконец, куда он попал, стало непреодолимым. На стене, в пределах досягаемости, обнаружился выключатель. Маккой зажёг свет и не увидел ничего, что помогло бы ответить на его вопрос. Маленькое помещение было удручающе пустым, стерильным и предельно функциональным.
Он спустил ноги с кровати и поднялся, терпеливо переждал приступ тошноты и головокружения, потом сделал пробный шажок вперёд. Равновесие и мышечные рефлексы в норме, отметил он с удовлетворением.
Только сейчас он заметил, что на нём надето: чёрная безрукавка и просторный голубой халат. Так что следующей задачей стал поиск нормальной одежды. Преисполненный уверенности, он обыскал комнату, но не нашёл ни своей старой одежды, ни других личных вещей. Однако на маленькой полке возле кровати его ожидала пара мягких туфель и аккуратно сложенный комбинезон - всё новое, приятное на ощупь и подходящее по размеру.
Переодевшись, он направился к выходу, но путешествие оказалось коротким. Он едва успел сделать пять шагов, когда дверь распахнулась, пропуская высокую светловолосую женщину - уже знакомую ему медсестру.
- Вы идёте не в ту сторону, - ласково сказала она, указывая в дальний угол комнаты. - Вам туда.
Маккой покраснел.
- Я только хотел выйти в коридор.
- Это ни к чему. В следующий раз просто нажмите кнопку звонка под монитором, и я приду.
Пока она говорила, Маккой каким-то образом опять очутился в постели.
- Моё имя Чепэл, сестра Чепэл. Я нахожусь здесь большую часть времени, так что не беспокойтесь, вы всегда меня найдёте. Думаю, вы уже не в том возрасте, чтобы подтыкать вам одеяло, - добавила она, производя именно это действие, - но если потребуется что-нибудь ещё, только попросите.
Откуда ни возьмись, на её ладони появилась маленькая капсула.
- Если вас мучает бессонница, вот это поможет...
- Я бы предпочёл не засыпать, - осторожно сказал Маккой. - И ещё я хотел бы узнать, где я нахожусь и долго ли я пробыл здесь. Доктор сказала, что я был без сознания несколько часов - но сколько именно?
- Вы всегда так энергичны в три часа ночи? - спросила медсестра самым непринуждённым тоном. Но за её шутливыми словами Маккой распознал желание уйти от прямого ответа, и его недоумение переросло в тревогу.
- Могу я взглянуть на свою медицинскую карту?
Чепэл задумалась.
- Вы пробыли в коме двенадцать часов, доктор Маккой. Доктор Дайсон всего лишь заботится, чтобы вы не перенапряглись, торопясь скорее встать на ноги. Вы же медик, вы сами должны понимать, что вашему организму ещё нужен отдых. Утром вы с вашим врачом посмотрите свою карту и сможете обсуждать вопросы лечения, сколько душе угодно.
Улыбаясь, она снова протянула ему капсулу. Она очень убедительно играла свою роль, и всё же доктор чувствовал, что это именно игра, хотя объяснение выглядело вполне разумным.
- Не хочу показаться трудным и привередливым пациентом, но я хотел бы прочесть её сейчас.
Её симпатичное лицо застыло.
- У меня нет таких полномочий. Что бы вы сказали одной из ваших медсестёр, если бы она дала пациенту его карту?
Он через силу усмехнулся.
- Ладно, вы выиграли. Скажите только, как называется эта больница, и я пойду баиньки, как примерный мальчик.
- Это... центральный госпиталь "Энтерпрайз".
Запинка была краткой, едва уловимой. Всё-таки отговорки и уклончивые ответы удавались Чепэл лучше, чем прямая ложь.
- Я не верю вам, сестра Чепэл, - Маккой смотрел ей прямо в лицо, и промелькнувший в глазах испуг выдал её с головой. - Зачем вы мне лжёте?
Слова, произнесённые врастяжку, на южный манер, прозвучали как вызов.
Чепэл первой отвела взгляд и с тяжёлым вздохом ударила по кнопке интеркома.
- Доктор Дайсон, в лазарет.
Время ожидания они провели в настороженном молчании, старательно не глядя друг на друга. Появление доктора Чепэл восприняла с видимым облегчением.
- У нашего пациента есть вопросы, - объяснила она, когда Дайсон встала на пороге. - Кажется, они не могут подождать до утра.
- Спасибо, - ответила женщина с сонным зевком. Её длинные каштановые волосы выбились из небрежно заколотого пучка; синяя туника была измята, как у всех дежурных врачей. - Можешь вернуться в палату. Не беспокойся, я позову тебя, если будет нужно.
Как только медсестра вышла, Маккой дал волю своему нетерпению:
- Что здесь творится? Я хочу знать, куда я попал и почему мне ничего не говорят о моём состоянии!
Он кипел от возмущения, но в глубине его гнева таился страх.
- Вы всё узнаете, - Дайсон не повторила ошибку и не пыталась говорить с ним успокаивающим тоном. - Но прежде чем слушать, имейте в виду, что я отвечу на ваши вопросы в том порядке и так, как сочту нужным.
Она дождалась его неохотного кивка и продолжила:
- При падении вы получили линейный перелом затылочной части черепа. Из-за сопутствующего сотрясения вы пробыли в коме около двенадцати часов. Судя по первичному осмотру, я могу сказать, что органические повреждения невелики.
Она смерила его сердитым взглядом.
- По крайней мере, ваши речевые способности точно не пострадали. Но всё же без последствий не обошлось...
Она замолчала, подбирая нужные слова.
- Теперь подумайте хорошенько. Что вы помните после происшествия на ранчо?
Маккой сдвинул брови.
- Потом я проснулся здесь, где бы это ни было, - ответил он. Внутри всё сжалось в комок от дурного предчувствия.
- Что ж... Между вашим отпуском и настоящим временем прошло больше, чем двенадцать часов. И сейчас вы выздоравливаете не после падения с лошади. В тот раз у вас было лёгкое сотрясение и несколько ушибов, но ничего серьёзного. А кома была результатом второй, более поздней травмы. Период между этими двумя падениями исчез из вашей памяти.
- И... сколько времени прошло? Недели, месяцы?
Он опять покосился на монитор, на странные индикаторы и незнакомые символы.
- Но не годы же? - спросил он, не в силах поверить.
- Да, годы, - прозвучало в ответ. - Вы не узнали меня и Кристину Чепэл. Но вы снова вспомните нас, возможно, очень скоро. Не переживайте и имейте в виду, что вы только начинаете выздоравливать...
Маккой слушал её молча. Он отметил, как осторожно она выбирает слова, стараясь как можно меньше травмировать пациента.
- Но я могу так и не выздороветь, да?
- Возможно, - неохотно согласилась она. - Но это вряд ли. Обширная амнезия - довольно редкое явление, несмотря на её драматический ореол. Скорее всего, вы начнёте понемногу вспоминать отдельные фрагменты, пока не восстановите всю картину или большую её часть.
- Ну, я очень надеюсь, что вспомню вас, - сказал он с неожиданным проблеском юмора.
- Вы ставите меня в неловкое положение.
Она выбрала верный тон разговора: непринуждённая пикировка не давала ему сникнуть и поддаться жалости к себе.
- И всё-таки, где я нахожусь? И как долго пробыл здесь?
- Думаю, на эту ночь довольно разговоров.
- Что, всё плохо? - спросил Маккой, снова помрачнев. - Так плохо, что вы должны выдавать мне новости по чайной ложечке в день?
- Это будет для вас куда большим потрясением, чем минуту назад. Если только...
- Вы мне не слишком-то доверяете, да, доктор Дайсон? Ну так знайте, что мне опротивела вся эта стерильная деликатность. И если я не получу от вас внятного ответа, то закачу такой скандал, что никакое потрясение с ним не сравнится.
- Чёрт бы вас побрал! В роли пациента вы ещё более несносны, чем в роли доктора.
Дайсон сжала губы, но решительность в голосе Маккоя заставила её уступить.
- Так и быть, - проговорила она, - вы получите всю порцию новостей разом. В настоящий момент вы находитесь на борту U.S.S. "Энтерпрайз", звездолёта Федерации, выполняющего исследовательскую работу на границах населённой части космоса. Человек в униформе, который стоял рядом, когда вы проснулись, - Джеймс Кирк, капитан этого корабля.
- Что?!
Маккой уставился на неё не просто с недоверием - он выглядел совершенно ошеломлённым.
- Звездолёт? Но я же доктор, а не какой-нибудь космический волк!
- Вы действительно доктор. Строго говоря, вы начальник медицинской службы и главный хирург "Энтерпрайза".
Маккой фыркнул.
- Должно быть, у Федерации совсем плохи дела. Я семейный врач, а не хирург. Чёрт, да я в жизни не летал дальше Луны, а вы хотите, чтобы я поверил...
Он смущённо осёкся.
- Ладно. Чтобы дослужиться до этой должности, мне потребовались бы годы. Но вы и сказали, что прошло несколько лет... - Он внезапно побледнел. - Сколько?
- С тех пор, как вы провели отпуск на ранчо, прошло двадцать пять лет, - тихо ответила она.
- Милая Джорджия! - прошептал он в благоговейном ужасе. - Но ведь это значит, что я уже старик! Полжизни прожито, а я ничего не помню.
Он бессильно опустился на кровать.
- И... что я делал всё это время?
- Я не могу посвятить вас во все детали, доктор, - сказала Дайсон. - Но капитан Кирк хорошо знает вас и сумеет объяснить...
Пронзительный гудок вклинился в её слова. Интерком в этой комнате был заблокирован для обычных сообщений, но аварийный сигнал имел наивысший приоритет.
- Красная тревога. Красная тревога. Всем на боевые посты.
- Опять! - простонала Дайсон.
- Опять? - требовательно переспросил Маккой. - Что за чертовщина тут творится?
Договаривал он, обращаясь уже к её спине.
- Простите, я должна идти, - бросила Дайсон через плечо. - Нас атакуют. Оставайтесь здесь.
- Где это - здесь?
Но дверь уже захлопнулась за ней.
Гудок продолжал завывать, свет в комнате быстро угасал. Из-за стены долетал топот бегущих ног, перекликались чьи-то голоса.
- Атакуют! - Маккой схватился за голову. - Я, наверное, сошёл с ума, когда подался в Звёздный Флот.
Свет окончательно погас. Маккой подождал немного, но лампы так и не зажглись.
- Я ухожу в отставку, - пробормотал он в темноту и начал на ощупь пробираться к двери.
ГЛАВА 8
Сенсоры дальнего действия, наконец, перестали нести бессмысленную тарабарщину и начали выдавать упорядоченную информацию. Изображение, переданное ими на обзорный экран, подняло уровень тревоги с жёлтого до красного. Из всех сценариев, которые Джим Кирк обдумывал в течение последних двадцати четырёх часов, этот определённо был наихудшим: оказаться лицом к лицу с клингонским боевым кораблём, не имея ни щитов, ни варп-двигателя.
Он опустился обратно в кресло, сосредотачиваясь на предстоящей битве.
- Можете увести нас отсюда, мистер Сулу?
Рулевой убеждённо покачал головой.
- Повреждённая гондола ещё не укреплена. Если я сейчас включу двигатели, нас закрутит волчком. Но даже будь она надёжна, нам не уйти от боевого крейсера на импульсной тяге.
Его голос прерывался, он всё не мог отдышаться после стремительного бега от ангарной палубы до мостика.
- Чехов, как у нас с оружием?
- Не очень хорошо, капитан, - Энсин вытирал вспотевший лоб. Он не отстал от Сулу, торопясь на пост, но пробежка и ему далась нелегко. - Фазеры заряжены на тридцать три процента. Мы не сможем пробить их щиты, даже общим залпом.
Кирк ударил кулаком по кнопке интеркома.
- Скотти, мне нужна мощность!
- Я больше ничего не могу дать! - откликнулся взбешённый голос из динамика. - Питание бортовых систем урезано по самое никуда, жизнеобеспечение сокращено до минимума. Мы не можем драться, мы не можем бежать, мы не можем даже защищаться... Мне срочно нужно чудо!
- Тогда готовьтесь полностью отключить системы жизнеобеспечения по моей команде. Всю мощность - на фазеры.
- Что?
- Ты слышал меня, Скотти. После отключения систем у нас останется ещё минут пятнадцать. Если к тому времени мы будем живы, у нас будет возможность позаботиться о дыхании.
- Капитан, - Невозмутимый голос Спока прервал возражения инженера. - Возможно, в этом не будет необходимости. Сенсоры показывают, что двигатели клингонского корабля выключены.
- Но он двигается.
- Его скорость чрезвычайно мала и продолжает уменьшаться, как у дрейфующего судна, движимого лишь силами инерции.
- Как и у нашего френнийского приятеля, - с горечью сказал Кирк.
Однажды он уже попался на эту удочку. Сейчас он был предупреждён - и всё же беззащитен перед второй атакой.
- Каковы биологические показатели на этот раз?
- Никаких, - Казалось, Спок сам был удивлён не меньше капитана. - Нет признаков присутствия на борту живых существ, будь то клингоны или кто-либо ещё.
- Возможно, это значит, что экипаж погиб. Сканеры могут быть неисправны?
- Маловероятно. Все прочие индикаторы дают нормальные показания, - Высокая фигура Спока склонилась над научной консолью. - При сохранении текущей скорости дрейфа пройдёт не менее пяти часов, прежде чем крейсер окажется в пределах досягаемости фазеров.
- Вот и моё чудо, - прошептал Кирк сам себе, а вслух сказал: - Ухура, держите связь с главными отсеками, но отслеживайте все частоты вызова. Если услышите хоть малейший шорох с этого корабля, я должен об этом знать.
- Да, капитан.
По интеркому отдали команду инженерному отсеку, и наполовину погасшие лампы снова засияли ярким светом, воздух на мостике стал теплее, его затхлый привкус улетучился.
Сигнал с панели связи привлёк внимание Ухуры. Она внимательно выслушала сообщение, прижимая к уху металлический завиток наушника.
- Капитан, медицинский отсек докладывает, что у них потерялся пациент. Это доктор Маккой.
- Потерялся? Что значит - потерялся?
- Кажется, он вышел из своей комнаты во время боевой тревоги, и с тех пор его никто не видел. В медотсеке его нет.
- Огласите по общей связи приказ: доктору Маккою явиться в лазарет. Потом поднимайте службу безопасности, пусть начинают поиск по всем палубам.
Как будто мало других хлопот!
- Мистер Спок, наша загадка становится всё сложнее. Теперь мы имеем повреждённый в бою френнийский корабль, на котором нет френнийцев; несколько тел неопознанных существ; и, наконец, дрейфующий клингонский корабль, на котором нет клингонов.
- В самом деле, капитан, весьма интригующий набор исходных данных для задачи. Это возвращает нас к проблеме вторжения клингонов в пространство Федерации.
- Да, похоже, наш "лже-Эссерасс" не лгал, когда сказал, что здесь замешаны клингоны. Но что именно они сделали? Кто напал на френнийский караван? Откуда взялись Вороны? Что случилось с боевым крейсером? - Кирк взглянул на старшего помощника. - Есть ответы, мистер Спок?
- Вы огласили исчерпывающий перечень вопросов, капитан. К сожалению, точная формулировка задачи не означает автоматического нахождения решения. Мне не хватает данных.
- Капитан, мистер Спок!
Чехов как раз закончил серию навигационных расчётов, и полученный результат привёл его в необычайное возбуждение.
- Я проследил обратный курс боевого корабля. Его траектория пересекается с траекторией "Селессана"!
Кирк удивлённо моргнул.
- Но он двигается в нашем направлении. Как он мог оказаться вне радиуса действия наших сенсоров, когда мы вошли в этот сектор?
Спок шагнул к навигационной консоли и пару секунд изучал приборную доску.
- Любопытно, - спокойно проговорил он.
Его пальцы коснулись панели управления, и на обзорном экране вспыхнула звёздная карта.
- Согласно векторному анализу Чехова, клингонский корабль и френнийский караван, вероятно, находились рядом в этой точке.
Два схематичных изображения кораблей бок о бок повисли на карте.
- Остаточный ионный след в этом месте указывает, что здесь произошёл бой, в ходе которого была уничтожена "Верелла". Оба оставшихся корабля потеряли тягу двигателей, но продолжали дрейфовать по отдельности от точки столкновения.
"Корабли" разошлись на несколько дюймов в стороны.
- Мы встретили "Селессан" здесь, - на экране появился значок звездолёта, - в то время как клингонский крейсер ещё находился за пределами видимости сенсоров. Однако, по мере того, как он терял скорость, гравитационное притяжение системы Беленнии оказывало на него всё большее влияние, отклоняя от первоначального курса.
Один из кораблей начал двигаться по дуге, приближаясь к "Энтерпрайзу".
- Он направляется по курсу 83, отметка 4, так что не подойдёт ближе, чем на восемь с половиной километров, - сказал Чехов.
Карта замерцала и сменилась панорамой звёзд, безмятежно сияющих посреди пустоты.
- Вот вам и дополнительная информация, Спок. Что вы скажете теперь?
Однако научный офицер стоял на своём:
- В настоящий момент, капитан, любая экстраполяция была бы скорее вымыслом, нежели логически обоснованной версией. Мне всё ещё...
- ..не хватает данных, - сочувственно повторил Кирк. - Очень хорошо, мистер Спок.
Он прекрасно знал, когда не стоит подгонять Спока. Если что и могло привести вулканца в раздражение, так это требование делать необоснованные выводы, не поддержанные твёрдыми фактами.
Капитан снова повернулся к штурвалу.
- Лейтенант Сулу, поскольку мы никуда не летим, в ближайшее время нам вряд ли потребуется рулевой. Вы будете полезнее при подготовке десантного отряда для высадки на крейсер.
- Есть, сэр!
Лицо молодого человека расплылось в восторженной улыбке. Кроме заманчивой перспективы изучить новый корабль, это означало конец бесплодной возни с обломками френнийского судна.
От Кирка не укрылось завистливое выражение, промелькнувшее на лице навигатора.
- Вы тоже, Чехов. Я хочу, чтобы вы обследовали каждый дюйм этого корабля. Добудем для мистера Спока те новые данные, в которых он нуждается.
Чехов молча возблагодарил святого покровителя угнетённых младших офицеров за возможность умилостивить строгого вулканца. Несомненно, на целом и невредимом клингонском крейсере отыщется предостаточное количество ответов, которых ждал от него научный офицер.
- Капитан, - позвала Ухура. - Служба безопасности докладывает, что доктора Маккоя нигде не нашли.
- Чёрт... Неужели так трудно отыскать больного, растерянного человека? Как далеко он мог уйти?
Словно в ответ, двери турболифта распахнулись. С неразборчивым ругательством Маккой выскочил наружу и, оглянувшись, уставился на двери, которые снова сомкнулись за ним. Он отнюдь не выглядел растерянным.
- Боунс!
Доктор не отреагировал. Он медленно поворачивался вокруг своей оси, и глаза его расширялись от изумления, обозревая круглое помещение, наполненное мигающими и гудящими аппаратами, мониторами, приборными панелями. Когда его взгляд упал на обзорный экран, он заметно вздрогнул, но остался на месте.
- Будь я проклят, - тихо сказал он. - Я и впрямь в космосе.
Кирк поднялся из кресла и подошёл к нему.
- Доктор Маккой?
Маккой с трудом отвёл глаза от экрана и обнаружил, что находится в центре всеобщего внимания. Он слегка покраснел.
- Простите за вторжение, но я пытался найти этот... "лазарет". Если кто-нибудь объяснит мне, куда идти...
- Не беспокойтесь. Я распоряжусь, чтобы охранник показал вам дорогу.
Кирк нарочно говорил сухим, деловитым тоном. В стороне от него Ухура тихо зашептала в интерком.
- Большое спасибо, - Маккой внимательнее вгляделся в его лицо. - Я помню вас.
Кирк встрепенулся в радостном ожидании, но Маккой продолжал:
- Вы были там, в палате, когда я пришёл в себя. Вы, должно быть, капитан Кирк, - и протянул ему руку.
Капитан и начальник медицинской службы обменялись церемонным рукопожатием. Всё ещё чувствуя, что на него все смотрят, Маккой нервно обернулся, его взгляд быстро скользнул по незнакомым лицам.
- Я не хотел создавать проблем. Просто не удержался. Трудно оставаться в стороне, когда вокруг такая суматоха.
- Вы не создали никаких проблем, - заверил его Кирк. - Мы лишь забеспокоились, когда вы не ответили на вызов по интеркому.
- Я слышал приказ, только не понял, как на него ответить, - Маккой снова бросил неприязненный взгляд на двери турболифта. - Или как заставить работать эту чёртову штуковину.
Кирк невольно улыбнулся.
- Я лично устрою вам полную экскурсию по "Энтерпрайзу", чтобы вы больше не терялись, - Он заметил, как глаза Маккоя снова обращаются к экрану, словно чёрная бархатная бездна гипнотизировала его. - Не желаете ли для начала осмотреть мостик, доктор?
Со всей надлежащей учтивостью капитан подвёл сгорающего от любопытства Маккоя к терминалу связи и представил его лейтенанту Ухуре:
- Вот голос, который приказывал вам вернуться в лазарет.
- Значит, я всё-таки шёл в правильном направлении, - сказал Маккой, принимая её руку с лёгким галантным поклоном. Девушка ответила любезной улыбкой, и только Кирк видел, сколько напряжения было в её притворной вежливости.
Пока внимание доктора было отдано Ухуре, Кирк сделал знак Споку подойти ближе. До этой минуты старший помощник сидел неподвижно за своей консолью, но по сигналу капитана он бесшумно поднялся и присоединился к маленькой группе. Два офицера поняли друг друга без слов: внезапное появление вулканца могло встряхнуть дремлющую память Маккоя.
Когда Маккой обернулся и увидел рядом с собой высокую сумрачную фигуру, возникшую словно из воздуха, он был, несомненно, потрясён, но на его лице отразилось лишь удивление, без тени узнавания.
- Это мой старший помощник, мистер Спок, - небрежно сказал Кирк, с трудом проглотив острый укол разочарования.
Маккой кое-как справился с замешательством.
- Как поживаете? - выдавил он.
Его рука нерешительно потянулась вперёд, но каменное лицо Спока выглядело совершенно отстранённым и слишком чуждым для такого фамильярного человеческого жеста, как рукопожатие. Немного растерявшись, Маккой спрятал руки за спину, нервно переминаясь с ноги на ногу.
- Простите, если я что-то сделал не так. Я никогда раньше не встречал вулканцев.
Спок бесстрастно наклонил голову.
- В извинениях нет нужды. Я знаком с обычаями человеческого общества.
- А... ну, да... - промямлил Маккой. Он покосился на Кирка, словно взывая о помощи, но капитан лишь улыбался.
От необходимости продолжать сложную беседу доктора избавило явление разгневанной Кристины Чепэл из турболифта.
- Ого, - пробормотал Маккой себе под нос, - вот теперь я влип.
- Э-э-э... наверное, мы продолжим экскурсию как-нибудь в другой раз, - сказал Кирк, когда медсестра, мрачнее тучи, устремилась к ним. Её тревога об исчезнувшем пациенте быстро сменилась яростью.
Маккой со смиренным видом шагнул ей навстречу.
- Не стреляйте, - покаянно сказал он. - Я не окажу сопротивления.
Её лицо не смягчилось, но она остановилась и, кажется, не собиралась выволакивать его с мостика за шиворот.
- Ну что ж, приятно было познакомиться, капитан, - Маккой приветливо кивнул Споку, улыбнулся Ухуре и вслед за Чепэл повернулся к выходу. На полпути к лифту он вдруг заколебался; на его лице отразилось смущение. Он оглянулся через плечо:
- Думаю, нам надо потом поговорить... - он осёкся и быстро вошёл в открывающиеся двери.
Предоставив Чепэл управлять непослушным лифтом, Маккой в изнеможении прислонился к стене. Он закрыл глаза, пытаясь побороть приступ тошноты. С момента объявления тревоги его переполняло восхитительное ощущение чуда, словно он был мальчишкой, удравшим в цирк со скучного урока. Он переходил из коридора в коридор, ускользая от озабоченных, погружённых в работу астронавтов. Откликаясь на его приближение, автоматические двери раздвигались, и за ними, как в калейдоскопе, мелькали лаборатории, кабинеты, технические помещения, тускло освещённые огнями аварийных панелей... Он отбросил прочь тревожные слова доктора Дайсон и с головой погрузился в новые впечатления, позволив любопытству увлекать себя всё дальше и дальше, пока не потерял всякое представление о том, где он находится.
Но сейчас, после ухода с мостика, это знание снова настигло его и обрушилось с беспощадной тяжестью океанской волны, принеся с собой мучительное чувство потери ориентации.
Я должен знать этих людей, этот корабль. Я провёл здесь много лет.
Я никогда не вернусь домой.
Будто пропасть разверзлась под его ногами - пропасть такой глубины, что голова кружилась от одного взгляда.
- Вы устали, - сказала Чепэл не без сочувствия.
- Я стар, - горько ответил Маккой, хотя никак не мог заставить себя поверить, что настолько состарился, - как ему казалось, за одну ночь.
- Сорок восемь лет - отнюдь не дряхлый возраст, - прозвучал ироничный ответ. Маккой открыл глаза, поражённый неожиданной сменой интонации. Чепэл разглядывала его с немного смущённым видом. - И вы сегодня бегали по "Энтерпрайзу" довольно-таки резво для человека преклонных лет.
- Это не смешно! - взорвался он. - Вам нет дела, что я потерял половину жизни! И никому на этой дурацкой ракете нет дела! Я вас не знаю. Я вас в жизни не встречал!
Даже когда двери лифта открылись, он продолжал кричать:
- Вы все лжёте! Меня обманули, силой увезли с Земли, я хочу вернуться назад!
Сильные руки схватили его за плечи.
- Пустите! Выпустите меня отсюда!
Слепой от бешенства, Маккой размахивал кулаками, отбиваясь от удерживающих его людей. Но силы были неравны, и чужие руки прижали его к полу. Он услышал тихое шипение возле уха, потом что-то холодное прикоснулось к основанию шеи, и он потерял сознание.
@темы: StarTrek, Переводы, "Сны Ворона"
-
-
29.11.2010 в 21:22Я думала, буду ради прежде всего Спока читать, а выходит, что - сейчас ради Маккоя. и общего развития сюжета. но, при таком нначале, думаю, и мистеру Споку достанется нервов моих...
-
-
30.11.2010 в 22:31-
-
02.12.2010 в 13:03